alone is what i have, alone protects me
Автор: hoshiko2kokoro
Переводчик: Arthur Matsuo
Фандом: APH
Пейринг: Америка\Англия
Рейтинг: NC-17, глава - R
Предупреждения: школьное AU, не бечено
Спасибо Verocat за помощь
читать дальше
Иногда то, что ты президент студсовета, дает тебе преимущества. Например, я мог до дрожи напугать первокурсников, решивших, что включить сигнализацию очень остроумно; через меня проходили все идеи по улучшению учебного процесса; да и просто мог почувствовать себя важным для жизни школы. Но иногда я сожалел, что когда-то согласился принять эту должность. Как весь прошлый месяц.
Мне приходилось не только справляться со всем вышеперечисленным, но и делать это во время выпускных экзаменов. Во время подготовки к балу. Во время репетиций. А, и еще не стоит забывать моего парня.
Каждый раз, когда я вспоминал, что Альфред теперь официально мой бой-френд, я не мог сдержать вздоха. Сейчас у меня было гораздо меньше времени, чтобы проводить его с ним, и дело не только в забитом расписании. Нет, и до этого я боялся развивать наши отношения. Я сказал Альфреду, где живу, только через два месяца, все это время предпочитая ездить домой на автобусе, нежели согласиться доехать с ним на машине. После этого он приезжал каждые выходные, дожидался, пока мои родители уйдут, чтобы поиграть в игры или посмотреть кино, лежа в обнимку на диване. После этого, он часто приставал ко мне, пока я не становился совсем невменяемым. Вот ведь болван.
Что удивительно, он все равно оказывал мне большую помощь и всячески поддерживал. Он никогда не обижался, даже в выходные, когда я уходил учиться, нелепо извиняясь. На его губах всегда была та самая восхитительная улыбка, когда он говорил:
— Это сумасшествие скоро пройдет. Но знай, у нас с тобой впереди охрененное время.
Затем я отчитывал его за речь, а он целовал меня в нос, но только когда мы были наедине. Как бы мы далеко ни зашли, я сказал Альфреду, что никто, особенно в школе, не должен об этом узнать. Люди тогда скорее будут называть меня педиком, чем подчиняться, а я не хотел портить свою репутацию только из-за того, что я встречаюсь с человеком того же пола. Смешная причина потерять такую власть.
Однако потерять такую силу на денек было бы не лишним. Я вздохнул и прижался лбом к прохладной дверце шкафчика. Сейчас мне нужно было разобраться с пятью заявками на выступление на прощальном вечере, завершить два реферата, и подучить материал к экзамену по естествознанию. Но у меня, скорее всего, останется время поболтать с Альфредом по телефону (между двумя рефератами найдется свободная минутка). Я ничего не мог поделать с тем, что мне постоянно снилась его улыбка, смех и его прикосновения; ничто не помогало мне отвлечься от этих мыслей.
Вдруг я понял, что не говорил с Альфредом уже целый день. Уж не «заболел» ли он? Но Мэтью обнадеживающе улыбнулся мне сегодня утром. Если бы он не взглянул мне в глаза, тогда бы я точно знал, что произошло. Это был наш способ передавать новости, не давая Альфреду понять, что я знаю о его семье.
Я чувствовал укол вины, каждый раз, когда думал об этом. Но вместе с тем и глухую боль от того, что Альфред мне это сам не скажет. Все, что я знал, я знал от его брата. Он все еще не доверяет мне?
Громкий звон рядом со мной отвлек меня от мыслей. Кто-то захлопнул дверцу, торопясь в класс. Звонка еще не было, но, похоже, пора собираться. Собрав все бумаги, я закрыл шкафчик… За мной стоял Альфред, облокотившись на дверцу.
— Граммар-Наци!
Я все еще ненавидел это прозвище.
— И когда ты прекратишь меня так звать?
— Но это тебе так подходит! – оно пододвинулся ко мне. – Как ты?
Я вздохнул, не в состоянии соврать.
— Ужасно, но все закончится через неделю. А ты? Извини, не смог позвонить прошлой ночью.
— Не волнуйся. Да, я наконец придумал название, которое нам обоим придется по душе! – я закатил глаза, заранее зная, что оно мне не понравится. Альфред придумывал название так же хорошо, как я готовил. – Итак, как тебе «Подлые Булочки»?
Я в ужасе отошел назад.
— Что могло вдохновить тебя на столь бездарное название?!
— Хорошо, хорошо. У меня тут еще несколько! – Альфред достал из кармана скомканный клочок бумаги. Я вздохнул и убрал записи обратно, понимая, что простою тут дольше, чем планировал. – Как насчет этих: «Шепот», «Ключ и Ветер», «Маленький мир»…
— «Маленький мир»? – я поднял бровь. – Это еще что такое?
— Ну смотри, ты из Англии, а я из Америки, и вместе мы как бы маленький мир, понимаешь? – Альфред улыбнулся той мальчишеской улыбкой, которая так действовала на девушек, и зачастую на меня, но сегодня я не собирался поддаваться.
И пока мы спорили насчет пресловутого название, я не переставлял удивляться, каким же красавцем стал Альфред. В прошлом году он был еще так неуклюж. Наверно, так казалось из-за этой куртки, которую он постоянно носит (даже не в сезон) – тогда она была еще велика ему. Всегда, когда я думал о нем, он представлялся мне в этой куртке.
А мои мысли отражали изменение моих чувств к Альфреду. Когда мы впервые поцеловались, он был лишь привлекательным парнем с ослепительной улыбкой и доброй душой. Но теперь, когда мы стали ближе, его слова становились нежнее, а мое влечение к нему – сильнее. Практически каждую ночь мне снилось, как он сначала целует меня, потом ласкает мою обнаженную кожу, а его рука дотрагивается до моей эрекции. И каждое утро, к своему смущению, я просыпался на грязных простынях. Не самое приятное начало дня.
Время шло – сны становились все более яркими, в реальности я все больше хотел его. Я знал, что Альфред чувствует тоже самое. Фильмы стали для него причиной лишний раз лечь рядом со мной. Иногда он был смелее, и его рука спускалась к моим штанам.
Я никогда не отталкивал его: обычно нас прерывал какой-нибудь монстр, появлявшийся на экране, или мои родители, заходившие в комнату. Спустя некоторое время, Альфред решил приезжать только во время отсутствия моих родителей, и все равно ничего не выходило. Однажды, парень даже свалился с дивана, но тут же поднял голову и провозгласил, что ищет пульт, найденный в конце концов под диваном. Я долго тогда смеялся – уж слишком подозрительно это выглядело.
И все же, знание того, что Альфред всегда рядом, даже несмотря на малое время вместе за последние недели, заставляло мое сердце часто биться. Он не был слишком дерзким, не принуждал меня к чему-то: наших звонков друг другу и времени, проведенного в школе, хватало ему. И мне.
— Ладно! – Альфред поднял руки в знак поражения. – Как насчет обсудить это после уроков?
— Хорошо, — я ослабил галстук, только сейчас заметив, как я разошелся. Я ненавидел кому-то уступать, и мне пришлось напомнить себе, что это лишь название группы. – Как обычно?
— Ага. Будем репетировать, целоваться и, всё такое, в духе джаза, — Альфред замер. – Вот оно! Арти, название группы!
Я поморщился. Мне не особо нравилось это прозвище, но, по крайней мере, оно лучше «нациста».
— Какое?
— «Весь этот джаз»! – Альфред распростер объятия, будто надеясь, что я кинусь обнимать его.
— Группы, названные уже устоявшейся фразой, обречены на провал. А я бы не хотел этого для нас.
Да-да, знаем, сейчас буду щенячьи глазки. А, вот и они.
— Да ладно, это же такое классное имя!
— Нет, — я отвернулся, стараясь не думать о том, каким же милым он только что был. Зачастую он был просто невозможен. Большую часть времени. Всегда.
— Тебе оно нравится, и ты это знаешь, — он прижал меня стене, тихо усмехнувшись, когда я отвел взгляд.
— Я-я сказал – нет, — заикаясь, ответил я. Я же старше, так почему Альфред так действует на меня? Я должен уметь играть его эмоциями, а не он моими.
— Нет, я знаю, что тебе нравиться, — его улыбка становилась хитрее. – Почему ты постоянно что-то скрываешь?
Мое сердце сжалось при этих словах. Как он может так говорить, когда сам врет мне уже шесть месяцев? Я опустил взгляд, бормоча какую-то бессмыслицу, чувствуя тепло его тела. Мы были одни в коридоре, наверно, уже опоздали на урок, но мне все равно было не по себе.
— Ну же, Артур, — прошептал он; я понял, что он улыбается, лишь по тону его голоса. Чертов пацан.
Я поднял голову и Альфред, закрыв глаза, накрыл мои губы своими. И хоть это был короткий поцелуй, в ответ я получил теплую улыбку и низкий смешок, которые я так любил. Наверно, мое лицо могло сравниться с помидором, когда я лениво открыл глаза. И только это подарило мне еще один смешок и крепкие объятия. Вздохнув, я уткнулся ему в плечо, и мечтал, чтобы это длилось вечно. Но, как и наш поцелуй, это длилось недолго, и скоро Альфред уже махал мне рукой, напоминая о встрече после уроков.
Я побрел в класс, не замечая, что безнадежно опаздываю. И иду в другую сторону.
****
— Итак, первая репетиция группы «Весь этот джаз» объявляется открытой! – прокричал Альфред, подняв кулак в воздух, будто говорил толпе, а не мне с Мэтью.
Он неисправим.
— Альфред, я говорил, мы не назовем так группу.
— Тихо! – Альфред, с саксофоном в руке, повернулся ко мне. – Сегодня у нас особенная репетиция! Все мы знаем, что уже три месяца пытаемся заставить Артура петь, так?
Я, покраснев, опустил взгляд. Понятия не имею, что заставило Альфреда думать, что у меня есть голос, но он умолял меня быть солистом, на что я ему постоянно отвечал отказом. Даже Мэтью был вовлечен в это, и все равно я был неумолим.
— Так вот, я нашел кое-кого, кто сможет нам помочь! – Альфред указал на дверь.
— Bonjour.
Я поднялся с табурета, меча молнии.
— Убирайся!
— Тише, mon ami, Альфред попросил меня быть солистом вашей маленькой уютной группы, — иногда я не мог решить, кто выводит меня из себя больше – Альфред или Франциск. В случае первого все заканчивалось поцелуями, в случае второго – погоней по школьным коридорам.
Я метнул подозрительный взгляд в сторону своего парня.
— И ты это сделал, не посоветовавшись со мной и Мэтью?
— Мэтью всегда поддержит меня, — как бы это ни было ужасно признавать, это правда, — а ты все равно будешь не согласен с любым моим решением. Я знаю, что это наша группа, и приглашение Мэтью было обговорено, но… нам нужен певец. Тем более в связи с нашим выступлением на вечере.
— Что?? – может, я ослышался. — Альфред, когда ты собирался мне это сказать?
— Уже сказал. Я подал заявку, а они все проходят через тебя.
Так вот что было одной из тех пяти заявок. Я совсем забыл о них, готовясь к репетиции.
— Ты же знаешь, что я работаю в поте лица для этого вечера. Да я лучше…
— Вот почему я решил выступать именно там! Ты сделал больше всех, чтобы он состоялся, и ты просто обязан там выступить! – Альфред подошел ко мне и взял мои ладони. Придурок, Франциск же ничего о нас не знает! – Арти… Пожалуйста. Ты должен показать школе себя перед выпуском.
Я пытался заставить себя не думать даже о возможности согласиться, но.. Черт бы побрал эти глаза!
— Н-но… название все же отвратительное, — я цеплялся за последнее, что у меня осталось.
В ответ на это Альфред лишь приобнял меня за плечо и развернулся к друзьям.
— Да, да… Ну что ж, ребят, у нас в конце этого месяца выступление, у нас готово начало, да плюсом теперь есть еще и солист…
— И барабанщик, — вставил Франциск. – Я надеюсь, вы не будете против моего друга, Феликса! Он отлично играет!
— Ни за что, — отрезал я.
— Конечно! – одновременно со мной согласился Альфред.
Мы посмотрели друг на друга и я тут же приготовил свою яростную речь, как Альфред буквально выпихнул меня из кабинета в коридор. Поддавшись, я прошел чуть вперед и остановился. Глубоко вздохнув, я обернулся к нему.
— Альфред… Насколько важна тебе эта группа?
— Очень важна! – он ответил, не задумываясь. Его руки легли на мои плечи, когда он посмотрел мне в глаза и улыбнулся. – Если бы не моя блестящая идея об этой группе, мы бы никогда не были вместе!
— С-сомневаюсь… Просто все было бы по-другому…
— Но были бы мы так близки, как мы есть сейчас? – он усмехнулся и поцеловал мой лоб.
Я все равно отказывался согласиться с ним, и даже придумал очередной аргумент, как из-за двери показалась голова Франциска.
— Мне очень жаль прерывать щебет голубков, но у меня мало времени. Мы начнем репетировать?
Альфред закрыл рукой мой рот, из которого уже был готов посыпаться град проклятий в сторону француза. Да как лягушка посмел командовать в нашей группе? Но пришлось признать, переубедить Альфреда было нереально. Да, ему это важно, но почему? Я был уверен, что его причины отличаются от моих, чтобы он ни говорил.
****
Альфред после репетиции поехал ко мне, что не было удивительно, но сегодня у меня не было никакого настроения его видеть. Вот почему я сидел на диване, со скрещенными на груди руками, он же ерзал рядом, не смея сказать ни слова. Репетиция как началась, так и прошла – ужасно. Да, у Франциска был прекрасный, бархатный голос, но о его характере такого не скажешь – он был высокомерным и грубым. Феликс, напротив, сначала был застенчивым, что я даже обрадовался; однако, когда он получше всех узнал, стал гораздо более развязанным.
Альфред делал все только хуже, так как он полностью игнорировал все мои жалобы на предложения Франциска или Феликса. К концу репетиции я отмалчивался и держал всю свою злость внутри.
— Артур, все еще злишься? – в одной его руке была банка соды, в другой – чипсы. После того, как я не ответил, он добавил, — Ну ладно тебе!
— Не «ладно»! – проворчал я.
— Но, Артур, я не сделал ничего плохого! – и снова эти плаксивые нотки.
— Ничего? – моя злость начала пробиваться наружу. – Ничего плохого? А что же с нашей группой, с нашей репетицией? Это уже ничего не значит?
— К-конечно, значит, — Альфред опешил перед моей неожиданной нападкой. – Группа для меня столько значит! Она всегда была и будет нашей!
— Тогда почему ты приглашаешь в нее всех подряд? – как только эти слова сорвались с моих губ, я осознал, что веду себя, как капризный ребенок, чьи интересы кто-то затронул.
Альфред, каким бы болваном он ни был, видел меня насквозь. Он поставил колу с чипсами на столик рядом, и молча обнял меня и поцеловал в щеку.
— Кто бы мог подумать, что ты такой ревнивый? – прошептал он. Я смутился и от его слов, и от осознания истинной причины своей вредности. – Если это так для тебя важно, я выгоню всех к чертовой матери.
Понимая, что это те самые слова, которые я хотел услышать, я также понимал, что если он так поступит, последствия будут не самыми приятными.
— Нет, Альфред, пусть остаются. Я даже скажу. что они довольно талантливые. Но пусть не лезут в управление группой.
Альфред просиял и поцеловал мой нос.
— Ты лучший бой-френд!
Ох Господи, это не лечится…
— Идиот…
— Кстати, я слышал, ты не был на балу в прошлом году? – я подозрительно взглянул на него.
— Если ты так приглашаешь меня, это не лучший способ, — Альфред в шоке отодвинулся и я почувствовал укол вины. Но раз уж меня собрались первый раз в моей жизни приглашать на вечер. нужно все сделать как следует.
— Вообще-то, нет, я не приглашаю.
— Вот как, — и снова я чувствовал себя дураком. Должно быть, я действительно зачастую ворчу на него зря.
И только я хотел извиниться, как Альфред снова поцеловал мою щеку, и все мои мысли мгновенно испарились. Он медленно перебрался к губам, и я с готовностью ответил. Родителей дома не было, так что он углубил поцелуй, цепляясь за мою рубашку. Я довольно промычал и провел ладонями по его спине – моим любимым местом было углубление между лопатками.
Мое сердце забилось в миллионы раз быстрее, когда я почувствовал, что Альфред укладывает меня на диван и ложиться сверху. Я знал, чего он хочет, и обычно, нашел бы причину, чтобы его остановить. Но не сегодня. Мое тело жаждало его прикосновений, дрожало, когда его бедра терлись об мои, и желало большего. Я тихо простонал, прерывая поцелуй.
Со вздохом, у меня вырвалось имя Альфреда, и это, похоже, разбудило в нем зверя. Он впился мне в рот, а его руки ласкали все мое тело. Я инстинктивно раздвинул ноги, позволяя ему удобнее устроиться на мне. Я прерывисто вздохнул, получая страстный ответ от парня. Неужели это действительно случится?
От Альфреда буквально исходило желание, неудовлетворенное всеми предыдущими тщетными попытками. Одной рукой он потянулся расстегивать штаны, второй крепко обняв меня за талию. Хотя мое тело и показывало, что готово, Альфред понимал, что в любой момент я могу опомниться и остановить его. Ну, или вернутся мои родители.
Но в этот раз все сложилось по-другому. Когда его пальцы уже пробрались мне под рубашку, у него в кармане что-то завибрировало. Сначала, я подумал, что это из-за меня, но когда он раздраженно отвернулся, я понял, что это не так.
Альфред достал телефон и посмотрел на номер.
— Мэтт…
Он закусил губу и перевел взгляд на меня. Моя рука все еще держала шиворот его футболки, и видимо, я выглядел соблазнительно, так как Альфред отложил телефон и потянулся за новым поцелуем. Но, к несчастью для нас обоих, мной снова руководил разум – я остановил его в сантиметрах от моих губ.
— Альфред… Ты должен ответить…
— Пошел он, — пробормотал он, дыша мне в губы.
Я нахмурился.
— Следи за речью, умник.
С недовольным ворчанием Альфред поднялся и взял трубку. Его реплики были короткими и весьма грубыми, из-за чего меня грызла совесть. Я снова все испортил, но ничего не мог с этим поделать. Если уж и заниматься любовью с Альфредом, я предпочитал кровать. А еще я не был до конца уверен в его истинных намерениях. Конечно, я ему нравился, и он заботился обо мне, но любовь ли это? Мы встречаемся не самое долгое время, но с другой стороны, он сказал, что положил глаз на меня довольно давно, еще когда я думал о нем только как о надоедливом болване.
Если говорить о себя, я все еще был неуверен. Да, я испытывал влечение как к его телу, так и к его личности, но я не мог сделать следующий шаг, пока не буду уверен, что люблю его. Так уж я был воспитан: открывать свое сердце только возлюбленному. В противном случае, ты не более чем шлюха.
Хлопок закрывшегося телефона вывел меня из раздумий.
— Извини, я должен поехать домой.
— Что-то случилось? – я наконец привстал.
В какой-то момент мне показалось, что Альфред сейчас мне все расскажет, докажет свою любовь. Он лишь вздохнул, пробежался рукой по волосам, и… Снова улыбка, снова маска.
— Нет, ничего особенного. Отцу нужна помощь по дому, вот и всё. – Очередной поцелуй в щеку. – Я тебе позвоню.
Альфред стал собираться, не забыв колу с чипсами. Я был слишком разочарован его недоверием, чтобы заметить, что он что-то обдумывает, прежде чем снова обернуться ко мне.
— У меня был офигенный план по приглашению тебя на бал, но похоже, он провалился. – У меня перебило дыхание. – Поэтому, придется это сделать так. Артур Кёркланд, согласен ли ты сопроводить меня на бал и быть моим спутником на вечер?
На моем лице наверняка появилась эта глупая счастливая улыбка. Я медленно кивнул и отвернулся. Он-то может и безнадежен, но у меня все намного хуже, раз позволил себе влюбиться в такого балбеса. Альфред заключил меня в крепкие объятия, оставил нежный поцелуй на мочке уха и прошептал «До завтра». И снова, он оставил меня без дара речи.
Черт, я тоже должен сделать что-то такое, от чего у него перехватит дыхание.
Тогда мне и пришла идея моей первой песни.
Переводчик: Arthur Matsuo
Фандом: APH
Пейринг: Америка\Англия
Рейтинг: NC-17, глава - R
Предупреждения: школьное AU, не бечено
Спасибо Verocat за помощь
читать дальше
Иногда то, что ты президент студсовета, дает тебе преимущества. Например, я мог до дрожи напугать первокурсников, решивших, что включить сигнализацию очень остроумно; через меня проходили все идеи по улучшению учебного процесса; да и просто мог почувствовать себя важным для жизни школы. Но иногда я сожалел, что когда-то согласился принять эту должность. Как весь прошлый месяц.
Мне приходилось не только справляться со всем вышеперечисленным, но и делать это во время выпускных экзаменов. Во время подготовки к балу. Во время репетиций. А, и еще не стоит забывать моего парня.
Каждый раз, когда я вспоминал, что Альфред теперь официально мой бой-френд, я не мог сдержать вздоха. Сейчас у меня было гораздо меньше времени, чтобы проводить его с ним, и дело не только в забитом расписании. Нет, и до этого я боялся развивать наши отношения. Я сказал Альфреду, где живу, только через два месяца, все это время предпочитая ездить домой на автобусе, нежели согласиться доехать с ним на машине. После этого он приезжал каждые выходные, дожидался, пока мои родители уйдут, чтобы поиграть в игры или посмотреть кино, лежа в обнимку на диване. После этого, он часто приставал ко мне, пока я не становился совсем невменяемым. Вот ведь болван.
Что удивительно, он все равно оказывал мне большую помощь и всячески поддерживал. Он никогда не обижался, даже в выходные, когда я уходил учиться, нелепо извиняясь. На его губах всегда была та самая восхитительная улыбка, когда он говорил:
— Это сумасшествие скоро пройдет. Но знай, у нас с тобой впереди охрененное время.
Затем я отчитывал его за речь, а он целовал меня в нос, но только когда мы были наедине. Как бы мы далеко ни зашли, я сказал Альфреду, что никто, особенно в школе, не должен об этом узнать. Люди тогда скорее будут называть меня педиком, чем подчиняться, а я не хотел портить свою репутацию только из-за того, что я встречаюсь с человеком того же пола. Смешная причина потерять такую власть.
Однако потерять такую силу на денек было бы не лишним. Я вздохнул и прижался лбом к прохладной дверце шкафчика. Сейчас мне нужно было разобраться с пятью заявками на выступление на прощальном вечере, завершить два реферата, и подучить материал к экзамену по естествознанию. Но у меня, скорее всего, останется время поболтать с Альфредом по телефону (между двумя рефератами найдется свободная минутка). Я ничего не мог поделать с тем, что мне постоянно снилась его улыбка, смех и его прикосновения; ничто не помогало мне отвлечься от этих мыслей.
Вдруг я понял, что не говорил с Альфредом уже целый день. Уж не «заболел» ли он? Но Мэтью обнадеживающе улыбнулся мне сегодня утром. Если бы он не взглянул мне в глаза, тогда бы я точно знал, что произошло. Это был наш способ передавать новости, не давая Альфреду понять, что я знаю о его семье.
Я чувствовал укол вины, каждый раз, когда думал об этом. Но вместе с тем и глухую боль от того, что Альфред мне это сам не скажет. Все, что я знал, я знал от его брата. Он все еще не доверяет мне?
Громкий звон рядом со мной отвлек меня от мыслей. Кто-то захлопнул дверцу, торопясь в класс. Звонка еще не было, но, похоже, пора собираться. Собрав все бумаги, я закрыл шкафчик… За мной стоял Альфред, облокотившись на дверцу.
— Граммар-Наци!
Я все еще ненавидел это прозвище.
— И когда ты прекратишь меня так звать?
— Но это тебе так подходит! – оно пододвинулся ко мне. – Как ты?
Я вздохнул, не в состоянии соврать.
— Ужасно, но все закончится через неделю. А ты? Извини, не смог позвонить прошлой ночью.
— Не волнуйся. Да, я наконец придумал название, которое нам обоим придется по душе! – я закатил глаза, заранее зная, что оно мне не понравится. Альфред придумывал название так же хорошо, как я готовил. – Итак, как тебе «Подлые Булочки»?
Я в ужасе отошел назад.
— Что могло вдохновить тебя на столь бездарное название?!
— Хорошо, хорошо. У меня тут еще несколько! – Альфред достал из кармана скомканный клочок бумаги. Я вздохнул и убрал записи обратно, понимая, что простою тут дольше, чем планировал. – Как насчет этих: «Шепот», «Ключ и Ветер», «Маленький мир»…
— «Маленький мир»? – я поднял бровь. – Это еще что такое?
— Ну смотри, ты из Англии, а я из Америки, и вместе мы как бы маленький мир, понимаешь? – Альфред улыбнулся той мальчишеской улыбкой, которая так действовала на девушек, и зачастую на меня, но сегодня я не собирался поддаваться.
И пока мы спорили насчет пресловутого название, я не переставлял удивляться, каким же красавцем стал Альфред. В прошлом году он был еще так неуклюж. Наверно, так казалось из-за этой куртки, которую он постоянно носит (даже не в сезон) – тогда она была еще велика ему. Всегда, когда я думал о нем, он представлялся мне в этой куртке.
А мои мысли отражали изменение моих чувств к Альфреду. Когда мы впервые поцеловались, он был лишь привлекательным парнем с ослепительной улыбкой и доброй душой. Но теперь, когда мы стали ближе, его слова становились нежнее, а мое влечение к нему – сильнее. Практически каждую ночь мне снилось, как он сначала целует меня, потом ласкает мою обнаженную кожу, а его рука дотрагивается до моей эрекции. И каждое утро, к своему смущению, я просыпался на грязных простынях. Не самое приятное начало дня.
Время шло – сны становились все более яркими, в реальности я все больше хотел его. Я знал, что Альфред чувствует тоже самое. Фильмы стали для него причиной лишний раз лечь рядом со мной. Иногда он был смелее, и его рука спускалась к моим штанам.
Я никогда не отталкивал его: обычно нас прерывал какой-нибудь монстр, появлявшийся на экране, или мои родители, заходившие в комнату. Спустя некоторое время, Альфред решил приезжать только во время отсутствия моих родителей, и все равно ничего не выходило. Однажды, парень даже свалился с дивана, но тут же поднял голову и провозгласил, что ищет пульт, найденный в конце концов под диваном. Я долго тогда смеялся – уж слишком подозрительно это выглядело.
И все же, знание того, что Альфред всегда рядом, даже несмотря на малое время вместе за последние недели, заставляло мое сердце часто биться. Он не был слишком дерзким, не принуждал меня к чему-то: наших звонков друг другу и времени, проведенного в школе, хватало ему. И мне.
— Ладно! – Альфред поднял руки в знак поражения. – Как насчет обсудить это после уроков?
— Хорошо, — я ослабил галстук, только сейчас заметив, как я разошелся. Я ненавидел кому-то уступать, и мне пришлось напомнить себе, что это лишь название группы. – Как обычно?
— Ага. Будем репетировать, целоваться и, всё такое, в духе джаза, — Альфред замер. – Вот оно! Арти, название группы!
Я поморщился. Мне не особо нравилось это прозвище, но, по крайней мере, оно лучше «нациста».
— Какое?
— «Весь этот джаз»! – Альфред распростер объятия, будто надеясь, что я кинусь обнимать его.
— Группы, названные уже устоявшейся фразой, обречены на провал. А я бы не хотел этого для нас.
Да-да, знаем, сейчас буду щенячьи глазки. А, вот и они.
— Да ладно, это же такое классное имя!
— Нет, — я отвернулся, стараясь не думать о том, каким же милым он только что был. Зачастую он был просто невозможен. Большую часть времени. Всегда.
— Тебе оно нравится, и ты это знаешь, — он прижал меня стене, тихо усмехнувшись, когда я отвел взгляд.
— Я-я сказал – нет, — заикаясь, ответил я. Я же старше, так почему Альфред так действует на меня? Я должен уметь играть его эмоциями, а не он моими.
— Нет, я знаю, что тебе нравиться, — его улыбка становилась хитрее. – Почему ты постоянно что-то скрываешь?
Мое сердце сжалось при этих словах. Как он может так говорить, когда сам врет мне уже шесть месяцев? Я опустил взгляд, бормоча какую-то бессмыслицу, чувствуя тепло его тела. Мы были одни в коридоре, наверно, уже опоздали на урок, но мне все равно было не по себе.
— Ну же, Артур, — прошептал он; я понял, что он улыбается, лишь по тону его голоса. Чертов пацан.
Я поднял голову и Альфред, закрыв глаза, накрыл мои губы своими. И хоть это был короткий поцелуй, в ответ я получил теплую улыбку и низкий смешок, которые я так любил. Наверно, мое лицо могло сравниться с помидором, когда я лениво открыл глаза. И только это подарило мне еще один смешок и крепкие объятия. Вздохнув, я уткнулся ему в плечо, и мечтал, чтобы это длилось вечно. Но, как и наш поцелуй, это длилось недолго, и скоро Альфред уже махал мне рукой, напоминая о встрече после уроков.
Я побрел в класс, не замечая, что безнадежно опаздываю. И иду в другую сторону.
****
— Итак, первая репетиция группы «Весь этот джаз» объявляется открытой! – прокричал Альфред, подняв кулак в воздух, будто говорил толпе, а не мне с Мэтью.
Он неисправим.
— Альфред, я говорил, мы не назовем так группу.
— Тихо! – Альфред, с саксофоном в руке, повернулся ко мне. – Сегодня у нас особенная репетиция! Все мы знаем, что уже три месяца пытаемся заставить Артура петь, так?
Я, покраснев, опустил взгляд. Понятия не имею, что заставило Альфреда думать, что у меня есть голос, но он умолял меня быть солистом, на что я ему постоянно отвечал отказом. Даже Мэтью был вовлечен в это, и все равно я был неумолим.
— Так вот, я нашел кое-кого, кто сможет нам помочь! – Альфред указал на дверь.
— Bonjour.
Я поднялся с табурета, меча молнии.
— Убирайся!
— Тише, mon ami, Альфред попросил меня быть солистом вашей маленькой уютной группы, — иногда я не мог решить, кто выводит меня из себя больше – Альфред или Франциск. В случае первого все заканчивалось поцелуями, в случае второго – погоней по школьным коридорам.
Я метнул подозрительный взгляд в сторону своего парня.
— И ты это сделал, не посоветовавшись со мной и Мэтью?
— Мэтью всегда поддержит меня, — как бы это ни было ужасно признавать, это правда, — а ты все равно будешь не согласен с любым моим решением. Я знаю, что это наша группа, и приглашение Мэтью было обговорено, но… нам нужен певец. Тем более в связи с нашим выступлением на вечере.
— Что?? – может, я ослышался. — Альфред, когда ты собирался мне это сказать?
— Уже сказал. Я подал заявку, а они все проходят через тебя.
Так вот что было одной из тех пяти заявок. Я совсем забыл о них, готовясь к репетиции.
— Ты же знаешь, что я работаю в поте лица для этого вечера. Да я лучше…
— Вот почему я решил выступать именно там! Ты сделал больше всех, чтобы он состоялся, и ты просто обязан там выступить! – Альфред подошел ко мне и взял мои ладони. Придурок, Франциск же ничего о нас не знает! – Арти… Пожалуйста. Ты должен показать школе себя перед выпуском.
Я пытался заставить себя не думать даже о возможности согласиться, но.. Черт бы побрал эти глаза!
— Н-но… название все же отвратительное, — я цеплялся за последнее, что у меня осталось.
В ответ на это Альфред лишь приобнял меня за плечо и развернулся к друзьям.
— Да, да… Ну что ж, ребят, у нас в конце этого месяца выступление, у нас готово начало, да плюсом теперь есть еще и солист…
— И барабанщик, — вставил Франциск. – Я надеюсь, вы не будете против моего друга, Феликса! Он отлично играет!
— Ни за что, — отрезал я.
— Конечно! – одновременно со мной согласился Альфред.
Мы посмотрели друг на друга и я тут же приготовил свою яростную речь, как Альфред буквально выпихнул меня из кабинета в коридор. Поддавшись, я прошел чуть вперед и остановился. Глубоко вздохнув, я обернулся к нему.
— Альфред… Насколько важна тебе эта группа?
— Очень важна! – он ответил, не задумываясь. Его руки легли на мои плечи, когда он посмотрел мне в глаза и улыбнулся. – Если бы не моя блестящая идея об этой группе, мы бы никогда не были вместе!
— С-сомневаюсь… Просто все было бы по-другому…
— Но были бы мы так близки, как мы есть сейчас? – он усмехнулся и поцеловал мой лоб.
Я все равно отказывался согласиться с ним, и даже придумал очередной аргумент, как из-за двери показалась голова Франциска.
— Мне очень жаль прерывать щебет голубков, но у меня мало времени. Мы начнем репетировать?
Альфред закрыл рукой мой рот, из которого уже был готов посыпаться град проклятий в сторону француза. Да как лягушка посмел командовать в нашей группе? Но пришлось признать, переубедить Альфреда было нереально. Да, ему это важно, но почему? Я был уверен, что его причины отличаются от моих, чтобы он ни говорил.
****
Альфред после репетиции поехал ко мне, что не было удивительно, но сегодня у меня не было никакого настроения его видеть. Вот почему я сидел на диване, со скрещенными на груди руками, он же ерзал рядом, не смея сказать ни слова. Репетиция как началась, так и прошла – ужасно. Да, у Франциска был прекрасный, бархатный голос, но о его характере такого не скажешь – он был высокомерным и грубым. Феликс, напротив, сначала был застенчивым, что я даже обрадовался; однако, когда он получше всех узнал, стал гораздо более развязанным.
Альфред делал все только хуже, так как он полностью игнорировал все мои жалобы на предложения Франциска или Феликса. К концу репетиции я отмалчивался и держал всю свою злость внутри.
— Артур, все еще злишься? – в одной его руке была банка соды, в другой – чипсы. После того, как я не ответил, он добавил, — Ну ладно тебе!
— Не «ладно»! – проворчал я.
— Но, Артур, я не сделал ничего плохого! – и снова эти плаксивые нотки.
— Ничего? – моя злость начала пробиваться наружу. – Ничего плохого? А что же с нашей группой, с нашей репетицией? Это уже ничего не значит?
— К-конечно, значит, — Альфред опешил перед моей неожиданной нападкой. – Группа для меня столько значит! Она всегда была и будет нашей!
— Тогда почему ты приглашаешь в нее всех подряд? – как только эти слова сорвались с моих губ, я осознал, что веду себя, как капризный ребенок, чьи интересы кто-то затронул.
Альфред, каким бы болваном он ни был, видел меня насквозь. Он поставил колу с чипсами на столик рядом, и молча обнял меня и поцеловал в щеку.
— Кто бы мог подумать, что ты такой ревнивый? – прошептал он. Я смутился и от его слов, и от осознания истинной причины своей вредности. – Если это так для тебя важно, я выгоню всех к чертовой матери.
Понимая, что это те самые слова, которые я хотел услышать, я также понимал, что если он так поступит, последствия будут не самыми приятными.
— Нет, Альфред, пусть остаются. Я даже скажу. что они довольно талантливые. Но пусть не лезут в управление группой.
Альфред просиял и поцеловал мой нос.
— Ты лучший бой-френд!
Ох Господи, это не лечится…
— Идиот…
— Кстати, я слышал, ты не был на балу в прошлом году? – я подозрительно взглянул на него.
— Если ты так приглашаешь меня, это не лучший способ, — Альфред в шоке отодвинулся и я почувствовал укол вины. Но раз уж меня собрались первый раз в моей жизни приглашать на вечер. нужно все сделать как следует.
— Вообще-то, нет, я не приглашаю.
— Вот как, — и снова я чувствовал себя дураком. Должно быть, я действительно зачастую ворчу на него зря.
И только я хотел извиниться, как Альфред снова поцеловал мою щеку, и все мои мысли мгновенно испарились. Он медленно перебрался к губам, и я с готовностью ответил. Родителей дома не было, так что он углубил поцелуй, цепляясь за мою рубашку. Я довольно промычал и провел ладонями по его спине – моим любимым местом было углубление между лопатками.
Мое сердце забилось в миллионы раз быстрее, когда я почувствовал, что Альфред укладывает меня на диван и ложиться сверху. Я знал, чего он хочет, и обычно, нашел бы причину, чтобы его остановить. Но не сегодня. Мое тело жаждало его прикосновений, дрожало, когда его бедра терлись об мои, и желало большего. Я тихо простонал, прерывая поцелуй.
Со вздохом, у меня вырвалось имя Альфреда, и это, похоже, разбудило в нем зверя. Он впился мне в рот, а его руки ласкали все мое тело. Я инстинктивно раздвинул ноги, позволяя ему удобнее устроиться на мне. Я прерывисто вздохнул, получая страстный ответ от парня. Неужели это действительно случится?
От Альфреда буквально исходило желание, неудовлетворенное всеми предыдущими тщетными попытками. Одной рукой он потянулся расстегивать штаны, второй крепко обняв меня за талию. Хотя мое тело и показывало, что готово, Альфред понимал, что в любой момент я могу опомниться и остановить его. Ну, или вернутся мои родители.
Но в этот раз все сложилось по-другому. Когда его пальцы уже пробрались мне под рубашку, у него в кармане что-то завибрировало. Сначала, я подумал, что это из-за меня, но когда он раздраженно отвернулся, я понял, что это не так.
Альфред достал телефон и посмотрел на номер.
— Мэтт…
Он закусил губу и перевел взгляд на меня. Моя рука все еще держала шиворот его футболки, и видимо, я выглядел соблазнительно, так как Альфред отложил телефон и потянулся за новым поцелуем. Но, к несчастью для нас обоих, мной снова руководил разум – я остановил его в сантиметрах от моих губ.
— Альфред… Ты должен ответить…
— Пошел он, — пробормотал он, дыша мне в губы.
Я нахмурился.
— Следи за речью, умник.
С недовольным ворчанием Альфред поднялся и взял трубку. Его реплики были короткими и весьма грубыми, из-за чего меня грызла совесть. Я снова все испортил, но ничего не мог с этим поделать. Если уж и заниматься любовью с Альфредом, я предпочитал кровать. А еще я не был до конца уверен в его истинных намерениях. Конечно, я ему нравился, и он заботился обо мне, но любовь ли это? Мы встречаемся не самое долгое время, но с другой стороны, он сказал, что положил глаз на меня довольно давно, еще когда я думал о нем только как о надоедливом болване.
Если говорить о себя, я все еще был неуверен. Да, я испытывал влечение как к его телу, так и к его личности, но я не мог сделать следующий шаг, пока не буду уверен, что люблю его. Так уж я был воспитан: открывать свое сердце только возлюбленному. В противном случае, ты не более чем шлюха.
Хлопок закрывшегося телефона вывел меня из раздумий.
— Извини, я должен поехать домой.
— Что-то случилось? – я наконец привстал.
В какой-то момент мне показалось, что Альфред сейчас мне все расскажет, докажет свою любовь. Он лишь вздохнул, пробежался рукой по волосам, и… Снова улыбка, снова маска.
— Нет, ничего особенного. Отцу нужна помощь по дому, вот и всё. – Очередной поцелуй в щеку. – Я тебе позвоню.
Альфред стал собираться, не забыв колу с чипсами. Я был слишком разочарован его недоверием, чтобы заметить, что он что-то обдумывает, прежде чем снова обернуться ко мне.
— У меня был офигенный план по приглашению тебя на бал, но похоже, он провалился. – У меня перебило дыхание. – Поэтому, придется это сделать так. Артур Кёркланд, согласен ли ты сопроводить меня на бал и быть моим спутником на вечер?
На моем лице наверняка появилась эта глупая счастливая улыбка. Я медленно кивнул и отвернулся. Он-то может и безнадежен, но у меня все намного хуже, раз позволил себе влюбиться в такого балбеса. Альфред заключил меня в крепкие объятия, оставил нежный поцелуй на мочке уха и прошептал «До завтра». И снова, он оставил меня без дара речи.
Черт, я тоже должен сделать что-то такое, от чего у него перехватит дыхание.
Тогда мне и пришла идея моей первой песни.
@темы: fanfiction
-
-
14.03.2011 в 18:33