Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Вы же знаете, как я люблю кулстори типа "тыжедевушка".
В четверг это было доведено до абсурдного, брильянт моей коллекции теперь, сохранится в фонде общественного достояния.

Итак, я захожу на физ-ру отметиться, уборщица моет полы. Прекрасно. Стучу к преподам, выходит одна, говорит идти за ней и отходит в дальний угол, где уже всё вымыто. Выбора нет, я иду за ней. Тут вопль:
- Ну вот куда ты идешь! Куда ты идешь по полу! Еще девушка!

Господа, девушки, оказывается, все как на подбор Питеры Паркеры, ибо они могут перемещаться по потолку.
Энд оф стори.

Чтобы этот пост не был так переполнен отчаянием в человечестве, я подброшу музончика.
Вот не люблю ремиксы вообще, а тут скачу уже полчаса, пати на одного человека, ибо просто не могу сидеть, когда это играет.

@темы: how was your day, sweetheart?, the medicine of the mind

---

Честно, обещаю, последний раз и я успокоюсь.

Представьте себе книгу, на обложке которой изображено ночное кладбище, а в саммари указан банальнейший сюжет: доктор и его помощник охотятся на монстров. Плюсом, эта книга стоит в отделе юношеского фэнтези. Вызывает желание пройти мимо, дабы не быть застуканным с очередным второсортным YA в руках, не правда ли?

На мой взгляд, одна из причин того, что серия Рика Янси не настолько популярна, насколько она этого заслуживает - неграмотное определение её места среди тысяч других книг. Это не совсем стандартный YA, и уж точно не фантастика. Немного детектив, но в остальном - психологический роман.

Мне довелось заиметь всю серию на своём ебуке чисто случайно: пару лет назад я составлят список to-read и кинул тогда приглядевшуюся книжонку про монстров. Этой зимой я решил честно начать читать пресловутый список, и в самых его глубинах обнаружил давно забытую пометку. “Рик Янси. “Ученик монстролога”.

Это серия о монстрах, но не о тех, что на обложке.

Вначале было слово, и это слово было “антропофаги”.
Сейчас, взирая с высоты четырех книг, времена, когда антропофаги были самой большой проблемой героев кажутся такими светлыми, даже легкими. Но тогда они пугали. Пугали не столько своим видом, повадками, фактом, что они едят людей, в конце концов, нет. Пугали тем, как они рассматриваются: словно лягушки на уроке биологии, с научной скурпулезностью, в темноте закоулков дома 425 по Харрингтон Лэйн. Конечно, монстры настоящие, у меня есть один в подвале.
Но уже тогда, уже в самом начале долгого спуска в глубины человеческой души, можно понять, что не монстры являются главным фокусом историй Рика Янси, не охота на них, и даже, о ужас!, не спасение людей.

Возможно, эта история не была и вполовину настолько трогательна, если бы не прекрасный язык автора. Рик Янси так умело пишет лирические отступления и так изящно вкрапляет в речь героев собственные взгляды, что это не кажется очередным морализаторством в духе Емца. Все же, самой удачной в этом плане получилась первая книга, где сюжет охоты на монстров все еще на первом плане, а пихологические и философские идеи предстают некой тюлью, через которую мы видим происходящее в Новом Иерусалиме.

Пеллинор Уотроп, непризнанный гений, забытый, похороненный под пылью веков и его незаменимый помощник, Уилл Генри. Учитель и ученик, потерявший и потерянный, мальчик и его доктор.
Есть в серии и другие персонажи. Лилли, почти-возлюбленная Уилла, многочисленные монстрологи, и даже пара исторических личностей: Конан Дойль и Рембо. Вводить такого плана фигуры в текст было рискованным ходом, и если роль Рембо в сюжете четко определена, то вот Конан Дойль там скорее, чтобы подразнить фанатов: не заметить сходство Пеллинора с Шерлоком просто невозможно. Но все эти персонажи служат декорациями, на фоне которых разворачивается трагедия в четырех актах. Даже любовь (или почти любовь) Уилла к Лилли не является чем-то большим, чем очередной поворот в взаимоотношениях ученика и учителя.
Самым страшным стали не антропофаги, не Вендиго, не зомби и даже не огромная рептилия, последняя из своего вида, нет. Самым страшным стал Уилл Генри, который в слепом следовании своему доктору сначала потерял себя, а потом потерял и его. Самым страшным стал Пеллинор, увидевший, во что он превратил свой некогда моральный компас, свою опору, своё отражение в помутненном зеркале. Самым страшным стал человек вдалеке, за деревьями, которого звали Уильям Джеймс Генри. Самым страшным стали сестры в опиумном притоне, обещающие забытьё. Самыми страшными стали люди.

- Что с тобой случилось? Что ты такое, Уильям Джеймс Генри? Где ты? Я ищу тебя, но не могу найти.

Как глубоко можно спуститься в темный колодец души, прежде, чем путь назад обвалится? Как много можно себе позволить в борьбе с монстрами, прежде, чем станешь одним из них? Рик Янси через Уилла Генри пытается ответить на эти вопросы. Но Уилл Генри проигрывает в борьбе с мраком своей души. И что, на мой взгляд, самая большая заслуга автора - этот проигрыш не заметен ни нам, ни ему самому, пока не становится слишком поздно. Вроде, это всё тот же Уилл Генри, и мы понимаем каждое его действие, понимаем и принимаем, но вот он уже стоит над двумя трупами, и мы в ужасе перелистываем на несколько страниц назад: как это произошло? Но причина скрыта не в прошлых четырех, десяти, двадцати страницах. Корни этого монстра были в Уилле с самого начала, просто ни мы, ни он сам этого не замечали.

“Тебе нужно привыкнуть к этому”, - строгим тоном говорит Пеллинор на первом совместном с Уиллом вскрытии. Годы спустя он горько смеется над тем, насколько он преуспел в воспитании своего ученика. Годы спустя он в последний момент останавливает своего незаменимого Уилла Генри от убийства одиннадцатилетнего подростка. Пеллинор Уотроп победил в своем самом большом эксперименте и одновременно катастрофично провалил его.

Создатель прощает создание, и создание поглощает создателя.

Это четыре книги о человеке, чье имя мы даже не знаем. Он не счел его настолько важным, чтобы упомянуть в своих записях. В его жизни был Пеллинор Уотроп, а после него - пустота.

@темы: изба-читальня

---

Между парами, поездками на метро и СНОМ, я дочитал последнюю книгу про монстролога, и сейчаас пол-седьмого утра, поэтому, видится мне, адекватных впечатлений написать не получится, но я попытаюсь.

Четвертая книга удивительно психологична, сюжет материальный, то, что мы собственно и назвали бы сюжетом, очень вторичен, он как условия, пейзаж, на котором происходит окончательное изменение Уилла. Ему уже 18, и тот мальчик в порванной шапке представляется чем-то вроде другой жизни. Этот Уилл расчетлив, хладнокровен и в то же время импульсивен, не раздумывая бросается с головой в очередную передрягу, каков ни был бы риск.
Можно было бы сказать, что Уилл окончательно превратился в Пеллинора, но различие всё же есть. Дело в том, что Пеллинор смог сохранить свою человечность, во многом благодаря его чувствам к Уиллу, а вот Уилл не смог. Уилл перешагнул ту невидимую черту, и сам стал Кирнсом из первой книги, стал монстром, которых так боялся Уилл из первой книги.
Однако финал книги неожиданнен. Он заканчивается на спуске на спуске Уилла в подвал Пеллинора, уже совсем взрослого Уилла в подвал, где его ждет что-то невероятно ужасное. Его ждет то, что жило внутри него, то, что зародилось когда-то давно, когда-то в другой жизни, и да, мой дорогой друг, монстры реальны. И тут книга обрывается, однако, мы знаем, что Уилл проживет еще почти сто лет, а Пеллинор умрет через год. Если бы эта книга не была последней, то это был бы отличный клиффхэнгер, но, наверно, мы никогда не узнаем, что же случилось в доме 425, Хэррингтон Лайн.
Кстати, если вы помните, книги изложены в виде дневников Уилла, найденных автором, который, в каждом прологе и эпилоге понемногу описывал свои поиски Уилла. И вот, в конце третьей книги он подошел невероятно близко, он нашел Лилли, любовь Уилла, и даже нашел её племянницу, которая рассказала, что у Лилли был муж, Уильям Джеймс Хенри. Тогда казалось, что автор вот-вот выйдет на след. Но в самом конце дневников "Уилл" делает намек, точнее, изображает вполне ясную картину, из которой можно сделать ясный вывод: у Лилли действительно был муж Уильям Джеймс Хенри, вот только он не был учеником монстролога. Автор дневников, кем бы он ни был, взял себе это имя, так что теперь неизвестно даже, как его зовут. Надо признать, это немного разочаровало меня, потому что Snap to, Will Henry! прочно засело в мозгу, а оказывается, ничего этого не было.

Ну и филины. Когда Уилл уходит от Пеллинора в первый раз (он попробует еще раз годы спустя, и у него почти получится), он приходит (случайно) в притон, где продают опиум. На вопрос, как его зовут, он бросает: "Пеллинор". Это было бы прекрасно, если бы не было так грустно.

От финала я ожидал большего. Не сказать, что автор слился: все абсолютно логично, вхарактерно и написано всё тем же потрясающим языком. Но после такого эмоционального путешествия по истории мальчика и его доктора, хотелось не менее эмоционального финала. Чтобы появилось желание бросить книгу на пол и походить по квартире, заламывая руки.
Тем не менее, Пеллинор и Уилл (он всё равно будет Уиллом) навсегда в сердце моём.

Есть еще вот такая теория
His name is actually Pellinore. “Will’s” father admired Warthrop and wanted to name his son after him - and he actually did. So when Will says “My name is Pellinore” to that opium girl, it’s actually the one moment he’s telling the truth.

“It occurred to me. . .that aberrance is a wholly human construct. There were no such things as monsters outside the human mind. We are vain and arrogant, evolution's highest achievement and most dismal failure, prisoners of our self-awareness and the illusion that we stand in the center, that there is us and then there is everything else but us. But we do not stand apart from or above or in the middle of anything. There is nothing apart, nothing above, and the middle is everywhere - and nowhere. We are no more beautiful and essential or magnificent than an earthworm. In fact - and dare we go there, you and I? - you could say the worm is more beautiful, because it is innocent and we are not. The worm has no motive but to survive long enough to make baby worms. There is no betrayal, no cruelty, no envy, no lust, and no hatred in the worm's heart, and so who are the monsters and which species shall we call aberrant?”

“Human...I don't know what that word means...Tell me what defines it. What sets it apart? Are you going to tell me its love? A crocodile will defend her brood to the death. Hope? A lion will stalk its prey for days. Faith? Who is to say what gods populate an orangutan's imagination. We build? So do termites. We dream? House cats do that on the windowsill...We live in a shabby edifice...hastily erected over a span of ten thousand years, and we draw the flimsy curtains to hide the truth from ourselves.”

I COULD SEND YOU AWAY,” THE MONSTRUMOLOGIST WENT ON: AN OFFER, A THREAT. “THERE IS PROBABLY NOT A PERSON IN ALL OF NORTH AMERICA MORE POORLY CONSTITUTED TO RAISE A CHILD. WHY, I FIND MOST PEOPLE UNBEARABLE, AND CHILDREN HARDLY RISE TO THAT LEVEL. YOU MAY EXPECT THE WORST KIND OF CRUELTY FROM ME, WILL HENRY: CRUELTY OF THE UNINTENDED KIND. I AM NOT A HATEFUL MAN—I AM MERELY THE OPPOSITE, AND THE OPPOSITE OF HATE IS NOT LOVE, YOU KNOW.”

HE SMILED GRIMLY AT MY PUZZLED EXPRESSION. HE KNEW—KNEW!—THAT THE HEARTBROKEN WAIF BEFORE HIM HAD NO CAPACITY TO UNDERSTAND WHAT HE WAS SAYING. HE, THE PATIENT GARDENER, WAS PLANTING SEEDS THAT WOULD TAKE YEARS TO GERMINATE. BUT THE ROOTS WOULD DIG DEEP, AND THE CROP WOULD BE IMPERVIOUS TO DROUGHT OR PESTILENCE OR FLOOD, AND, IN THE FULLNESS OF TIME, THE HARVEST WOULD BE ABUNDANT.

FOR BITTERNESS DOES NOT ENVY PLEASURE. BITTERNESS FINDS PLEASURE IN THE SPOT FROM WHICH BITTERNESS SPRINGS. YOUNGER THAN I WHEN HE LOST HIS MOTHER, BANISHED BY A COLD AND UNFORGIVING FATHER, THE MONSTRUMOLOGIST UNDERSTOOD WHAT I HAD LOST. HE HAD LOST IT TOO.

IN ME, HIMSELF.

AND IN HIMSELF, ME (сорри за капс, но я не хочу перепечатывать )

@темы: изба-читальня

---

«the peace and joy in your mind» [pellinore&will]

да
фанмикс
я пытался передать настроение книги, и последняя композиция вообще идеальна. плюсом, её название очень подходит к сюжету
IAMX — S.H.E. настолько про Уилла, что если я когда-нибудь захочу рассказать про этого персонажа, я просто включу эту песню. слова и музыка. стопроцентное попадание.

в общем, в этих девяти песнях не столько история, сколько атмосфера серии

@темы: the medicine of the mind, otp: the one thing that keeps me human

---

Итак я дочитал третью книгу и, вы не поверите, мне снова есть, что сказать.

Пространство книги так рвануло вширь, что мне до последнего казалось, что всё происходящее - некий спектакль на фоне декораций. Посудите сами: по сюжету герои побывали в Нью-Йорке, Лондоне, Египте и на необитаемом острове. Если сравнить это с маленьким городком в первой книги, то кружится голова от таких просторов повествования.
Мало того, что расширяется пространство, пантеон персонажей уже перенаселен, в его число входят даже Артур Конан Дойль и Артюр Рембо. Да-да, они появились в книге как персонажи, особенно прекрасной была сцена с Конан Дойлем (по понятным причинам), где Пелл изображал из себя Шерлока, а бедного Дойля чуть не хватил инфаркт из-за того, что его персонаж ожил. Оказывается, не зря в начале книги они про Холмса с Ватсоном вспоминали.

Что же касается главной пары серии, то тут всочнплх. К концу третьей части они полностью поменялись местами - Пеллинор хочет спасти жизнь, в то время как Уилл считает, что разумнее будет закончить страдания жертвы одним выстрелом в голову. Это очень страшно читать, страшно от того, что метаморфоза Уилла прошла очень незаметно, только вот он пытается пережить холод доктора, а вот он перерезает горло человеку, которого убивать было вовсе необязательно. За книгу Уилл убил троих, и Пеллинор узнал об этом, это одна из самых грустных сцен, где он ненавидит себя за то, что сделал с когда-то светлой душой.
Признаться, я не ожидал такого поворота, по логике вещей, вся серия должна была быть мимимишным рассказом про мальчугана и циника-доктора. Только вот доктор гуляет ночами у берега моря и задумчиво крутит в руках револьвер, в котором не хватает трёх пуль, пока мальчуган следит за ним из окна их хижины и думает, как признаться в том, что в нем что-то переломилось навсегда.
Кстати, здесь почти не было тактильности второй книги (за исключением вечного шептания в ухо, которое, по мнению Пеллинора, просто НЕ МОЖЕТ быть произведено, если его губы не касаются уха Уилла), но тут есть гора очень напряженных в эмоциональном плане сцен. Кроме уже упомянутых, мне врезался в память момент, когда Пеллинор возвращается из статуса мёртвых, и Уилл на него кричит, он в дикой ярости, а Пелл просто откидывается на кресло и чуть хмурится. РЕЙХЕНБАХ

Четвертая книга - последняя, по крайней мере так пишет автор, и в конце третьей он нагнетал эдакий пиздец.
Кстати, я узнал канонный возраст Пеллинора, лучше бы не знал. Уиллу 13, ему 35. МЕНЯ ПОСАДЯТ

Может, кажется, что не так эмоционально, как было, но раньше было дыхание на замерзших руках, а теперь взгляды в сторону и сожаление обо всем. аррргх

ну что ж, цитатки

But hope is no less realistic than despair. It is still our choice whether to live in light or lie down in darkness.

И ДА ВОТ ТАК ВОТ
“Have you fallen in love, Will Henry?"
"That's stupid."
"What is? Love, or my question?"
"I don't know."
"You don't know? You've tried that trick once. What do you suppose it will work better the second time?"
"I don't love her. She bothers me."
"You have just defined the very thing you denied.”

You are the nest. You are the hatchling. You are the chrysalis. You are the progeny. You are the rot that falls from stars. You may not understand what I mean.
You will.
(and now the weather)

He had noticed my bandaged hand.
"An accident," Warthrop said tersely.
"Dr. Warthrop chopped off my finger with a butcher knife."
Von Helrung's brow knotted up in confusion. "By accident?"
"No," I answered. "That part was on purpose.” (мимими)

“Just because a man is a homicidal maniac doesn't make him wrong.”

“Is it any wonder the power this man held over me - this man who did not run from his demons like most of us do, but embraced them as his own, clutching them to his heart in a choke-hold grip. He did not try to escape them by denying them or drugging them or bargaining with them. He met them where they lived, in the secret place most of us keep hidden. Warthrop was Warthrop down to the marrow of his bones, for his demons defined him; they breathed the breath of life into him; and without them, he would go down, as most of us do, into the purgatorial fog of a life unrealized.”

“It is a dark and dirty business, Will Henry. And you are well on your way." He patted my knee, not to congratulate, I think, but to console. His tone was sad and bitter. "You are well on your way.”
НЕТ

“What is it? I remembered thinking in panic. What is it? Why did I want to follow this man? What was it about the monstrumologist that consumed me? What demon of the pit chewed and gnawed upon my soul like Judas’ in the innermost circle of hell? What did it look like? What was its face? If I could name the nameless thing, if I could put a face upon the faceless thing, perhaps I could free myself from its ravenous embrace.”
НЕТ

“It is a very thin line between us and the abyss, Will Henry,' he said. 'For most it is like that line out there, where the sea meets the sky. They see it. They cannot deny the evidence of their eyes, but they never cross it. They cannot cross it; though they chase it for a thousand years, it will forever stay where it is. Do you realize it took our species more than ten millennia to realize that simple fact? That the line is unreachable, that we live on a ball and not on a plate? Most of us do, anyway. Men like Jacob Torrance and John Kearns ... Those kinds of men still live on a plate. Do you understand what I mean?'
I nodded. I thought I did.”

Awaale cursed softly, but he was smiling. "I am only saying God might have sent me for the little one--not for you."
"That makes more sense," I replied. "I was going to kill her, Awaale. The gun was an inch from her head and I was pulling the trigger..."
"But you did not."
"No. I saw he was feeding, and I panicked."
"Ah, you mean you were meant to save him."
"I am not meant to save anyone!" I snapped. I was suddenly very angry. "I am here to serve the doctor, who's here to serve... to serve science, and that's all. That's all."
"Oh, walaalo." He sighed. "You are more pirate than I ever was.”

The monstrumologist closed his eyes. "You should not have come, Will Henry."
And I answered, "You should not have left me, Dr. Warthrop.”
АХАХАХХАХАХХА НЕТ

“We have just discovered our dear colleague butchered in a hotel room, and you wish to discuss literature?”

I looked down to the slope of the sea and saw balanced upon the edge of the world a ship of a thousand sails. My father had found a way to keep his promise, through the unlikeliest of men.
That man slid an arm around my shoulders. His voice spoke into my ear.
“I will never leave you again, Will Henry. I will never abandon you. As long as I live, I will watch over you. As you brought me out of the darkness, I will keep the darkness from you. And if the tide should overwhelm me, I will raise you upon my shoulders; I will not suffer you to drown.”



МНЕ КАЖЕТСЯ Я СЛОВИЛ СПОЙЛЕР И Я ПРОСТО
Я ПРОСТО Я НЕ ЗНАЮ ЧТО ДЕЛАТЬ ДАЛЬШЕ
ГДЕ МОЯ ЧЕТВЕРТАЯ КНИГА
еще фанмикс будет

Я НАШЕЛ ФАНАРТ

@темы: изба-читальня, otp: the one thing that keeps me human

---

Я могу переименовывать дайри в
"я читаю серию про дисфункциональных идиотов и не могу заткнуться об этом"

Итак, оказывается, книг четыре, и я не знаю, конец ли это. То есть, я думал, что мне предстоит последняя, а у меня впереди еще две, а может, больше.

Но с чего я это вообще пишу. Я начал читать третью книгу, прочитал шестьдесят страниц и уже взвыл и мысленно швырялся ебуком по всей комнате.
Сначала они НАКОНЕЦ-ТО признали очевидное.
Уилл хочет записывать похождения доктора, и я думаю: "ребят, ну вы просто давайте уже скажите", и они: "ок, скажем".

"What is this, Will Henry?" He glared at me over the magazine. "Can't you see I am trying to relax?"
"Holmes has his Watson."
"Holmes is a fictional character," he pointed out.
"But he is based on someone real."
"Ah." He was smiling slyly at me. "William James Henry, do you have literary ambitious? I am astounded."
"That I might have literary ambitions?"
"That you have any ambitions at all."
"Well," I said, taking a deep breath. "I do."
"And all this time I had allowed myself to hope you might follow in my footsteps as a student of aberrant biology."
"Why couldn't I be both?" I asked. "Doyle is a physician."
"Was," he corrected me. "And not a very successful one at that."
хватит флиртовать т___Т

НО ПОТОМ ЭТО СТАЛО ЦВЕТОЧКАМИ
ПОТОМУ ЧТО
УИЛЛ ВПАЛ В СОСТОЯНИЕ КЛИНИЧЕСКОЙ СМЕРТИ
И ОН ВИДЕЛ КАК ДОКТОР СИДЕЛ У ЕГО КРОВАТИ И КАК ОН ДАВАЛ ЕМУ ПОЩЕЧИНЫ
И КРИЧАЛ ЧТОБЫ ОН ПРОСНУЛСЯ
А ПОТОМ СВЯЗАЛ ИХ ЗАПЯСТЬЯ ВЕРЕВКОЙ
ЧТОБЫ УИЛЛ ПОТЯНУЛ ЕГО ЗА СОБОЙ
А ПОТОМ КОГДА У НЕГО ИССЯКЛИ СИЛЫ
ОН ТИХО СКАЗАЛ
"Please, do not leave me, Will Henry. I would not survive it. You were nearly right. What Mr. Kendall was, I am always on the brink of becoming. And you— I do not pretend to understand how or even why— but you pull me back from the precipice. You are the one... You are the one thing that keeps me human."

Я ВЫШЕЛ В ОКНО
А УИЛЛ ЭТО УСЛЫШАЛ
И ОН ВСПОМНИЛ ПОГОВОРКУ "LION LIES DOWN WITH THE LAMB"
И ОН ДУМАЛ ЧТО ЛЕВ НЕ ДОЛЖЕН ЭТОГО ДЕЛАТЬ ПОТОМУ ЧТО ЭТО БУДЕТ НАСМЕШКОЙ, ИЗДЕВАТЕЛЬСТВОМ НАД ЕГО ЭГО
НАД ПЕЛЛИНОРОМ УОТРОПОМ, КАК И ЛЬВОМ, НЕ СМЕЮТСЯ

ЛАЙОН ЛЭМБ СУМЕРКИ ГРЕБАНЫЕ
ПЕРВЫЕ ШЕСТЬДЕСЯТ СТРАНИЦ
ДАВНО МЕНЯ ТАК НЕ РВАЛО

@темы: изба-читальня, otp: the one thing that keeps me human

---

Дочитал-таки вторую часть монстролога (как можно заметить, процесс замедлился, так как снова началась учеба), и вот что мне есть сказать.
Первая часть мне понравилась больше в плане сюжета, во второй он то слишком замедлялся, то, наоборот, всё происходило слишком быстро. Я не всегда успевал разобраться, кто есть кто, а герои уже отправлялись на вылазки. Ах да, и героев стало намного больше, половина действия сюжета происходит в Нью-Йорке, появились аж два женских персонажа, один из которых очень феминистичен. Если первая книга - это закрытый уголок монстролога и его ученика, то вторая - те же отношения в контексте окружающих людей и, соответственно, других отношений.
Большое место заняла романтическая линия, причем иногда она сливалась с линией Уилла и Пеллинора. Кстати, последний кажется намного моложе в этой книге, если в первой он почти всегда доктор Уотроп, то здесь он в девяноста процентах случаев - Пеллинор, а иногда и просто Пелл. Я уже писал про сцены в лесу, но, повторюсь: я прямо-таки подскакивал от напряжения, потому что (постараюсь удержаться от спойлеров) перед этими тактильными сценами была по невероятной мощи эмоциональная сцена и, не дав мне отдышаться от нее, автор кинул в меня факт, что Пелл согрел руки Уилла своим дыханием.
Дружба, кстати, тоже большое значение приобретает. Один из ключевых героев - лучший друг Пеллинора, Джон (yeah ), единственный, любовь к которому Пеллинор-таки признал. Между ними тоже сцен хватает, так что, если бы это был фандом, можно было бы начинать шипперские войны.

РЕБЯТА В СЛЕДУЮЩЕЙ КНИГЕ РЕЙХЕНБАХ Я ОРУ
ЧЁРТОВО САММАРИ:
When Dr. Warthrop goes hunting for the “Holy Grail of Monstrumology” with his eager new assistant, Arkwright, he leaves Will Henry in Victorian New York. Finally, Will can enjoy something that always seemed out of reach: a normal life with a real family. But part of Will can’t let go of Dr. Warthrop, and when Arkwright returns, claiming that the doctor is dead, Will is devastated—and not convinced.
Э ПАРТ КЭНТ ЛЕТ ГОУ
МАЙ ДИСФАНКШНЛ БЭБИС

А ТУТ ЦИТАТКИ СПОЙЛЕРЫ ТАКТИЛКИ НО ААА ХИЗ ВОРМ ХЭНДС

“Good God, man, what is that smell?" He eyed with disgust the doctor's filthy cloak.
"Life," answered the doctor.

Soon I will fall asleep and I will wake from this terrible dream. The endless night will fall, and I will rise.
I long for that night. I do not fear it.
I have had my fill of fear. I have stared too long into the abyss, and now the abyss stares back at me.

“We have gone far in our public places to push death aside, to consign it to a dusty corner, but in the wilderness it is ever present. It is the lover who makes life. The sensuous, entwined limbs of predator and prey, the orgasmic death cry, the final spasmodic rush of blood, and even the soundless insemination of the earth by the fallen tree and crumbling leaf; these are the caresses of life's beloved, the indispensable other.”

Women were fascinated by- nay, one might even say attracted to- Pellinore Warthrop! Some would even blush- or more horrifyingly still- smile and attempt to flirt with him. Flirt- with the monstrumologist! (ахаха пелл там приоделся, и уилл был в шоке)

ХИА ИТ ИЗ
“Gently he pulled my hands into his. His warm lips touched my knuckles. He blew onto my dead flesh. He vigorously rubbed my naked hand between his. Feeling began to return, and with it a measure of pain, the proof of life. He crossed my hands over my chest and pushed his body against mine, wrapping his long arms around me. I felt the delicious warmth of his breath against my neck.
He’s just using you, I told myself. He’s just using you to keep from freezing.
My parents had died in a fire. They had burned alive. Now I would die of cold. They by fire, I by ice. In the arms of the man who was responsible for both. A man to whom I was nothing but a burden.
You are young, he had told me. You have yet to hear it call your name.
I think now he was wrong. I think it had already called my name.
And now it lay with its arms enfolding me.”
СССССССК

@темы: изба-читальня, I WILL GO DOWN WITH THIS SHIP, otp: the one thing that keeps me human

---

Читаю вторую книгу той серии про трогательные отношения мальчика и монстролога, и у меня будет отдельный пост про это трехсотстраничный комок филинов, но вот этот отрывок сыграл на струнах моей души:

"And now I shall guess you are indispensable to him."
She smiled at my startled expression.
"Oh, yes," she said. "I have little doubt he's told you that. He used to tell me the same thing, but that was a very long time ago. Do you love him, Will?"
The question rendered me speechless. Love—the monstumologist?
"I shouldn't ask that," she went on. "It is none of my business. I know he is all that you have. He was once the same to me. But a house cannot be built upon sand, Will. Does that make any sense to you? Do you know what I mean?"
I shook my head slowly. I did not.
"It used to comfort me to think he was incapable of love—that in no way should I take what happened between us personally. But I think I understand now. It isn't love he lacks—he loves more fiercely than any other man I have ever known—it is courage."

Но мы тут с филинами просто горим.
Был момент, где они заблудились в лесу, и там как всегда чернуха, страх, но посреди всего этого Пеллинор согревал руки Уилла дыханием, а потом уткнулся ему носом в шею, и я прям ОЧЕНЬ СТАРАЮСЬ не шипперить.

@темы: изба-читальня, otp: the one thing that keeps me human

---

Сидел в каникулы со старого компа, перебирал фотки, нашел одну - смеялись всем подъездом.
ЭТО ЖЕ ИДЕАЛЬНЫЕ JUDGING YOU ЛИЦА
я даже не помню, когда это и почему, но как реакшн пикча - это голд

@темы: look in a mirror, what do you see?

---

После недели мучений с трилогией Делириума книга, которую я прочитал, показалась мне просто глотком воздуха в душном мире.

Рик Янси "Ученик монстролога" (в оригинале просто "The Monstrumologist")
Да, это снова кидалт, но, ребята, какой!
Действие происходит в конце 19ого века (ВИКТОРИАНСКАЯ ЭПОХА) в городке Новый Иерусалим в Америке (там пока непонятно, вымышленный это город или же прикрытие настоящего). Повествование ведется от лица мальчика, собственно, ученика монстролога. Вся книга - это его дневник, "найденный и опубликованный" автором.
В книге есть просто ужасные сцены, достойные Ганнибала или Престолов - людей расчленяют, едят, наполняют червями и всё в таком стиле. Жанр указан как "хоррор", но я бы не сказал, страшно там не бывает, бывает мерзко.
Но жемчужина книги вовсе не антропофаги или невероятно отталкивающий Кирнс, который своим примером показывает, что мизантропы бывают разные. Нет, жемчужина книги - отношения между Уиллом (автором дневников) и доктором Уотропом. На секундочку: Уотроп - гений, который живет один в большом доме, забывает есть и спать, работа для него - всё, он чужд притворяется, что чужд всяким чувствам, у него прекрасные ван-лайнеры и он очень одинок. Он берет к себе в дом Уилла Генри,сироту, чей отец помогал Уотропу до этого, но погиб. Уилл думает, что главное в работе монстролога - помочь людям, тогда как Пеллинор считает, что для них главное - добыть знания. Если бы не возраст Уилла, я бы шипперил это с силой тысячи солнц, а так это очень мимимишные моменты, когда Уотроп пытается выйти из своего маленького мирка и позаботиться о Уилле, а тот и так всё понимает и принимает и любит доктора таким, какой он есть.
Сам автор говорит, что это love story disguised as a monster story. Что ж ты не сделал Уилла постарше? DDD:

мини-спойлер

В середине книги Уилл узнает из старых писем, что Пеллинор был страшно одинок в детстве, так как его собственный отец предпочитал работу своему сыну (собственно, все эти письма Пеллинора из университета даже не открывались). И тут он понимает, что своим отношением к Уиллу, Пеллинор мстит своему отцу, он словно пародирует его же и показывает, что не только тот способен ставить работу выше всего (отец его умер за пять лет до начала повествования). Disfunctional family во всей красе

И язык! Черт, написано так, словно это действительно записи 1888 года! Фак, лингвистические оргазмы на каждой странице.
Я тут узнал, что это тоже трилогия

Цитатки (зацените язык, зацените *__*)
He knew the truth. Yes, my dear child, he would undoubtedly tell a terrified toddler tremulously seeking succor, monsters are real. I happen to have one hanging in my basement.

Perhaps that is our doom, our human curse, to never really know one another. We erect edifices in our minds about the flimsy framework of word and deed, mere totems of the true person, who, like the gods to whom the temples were built, remains hidden. We understand our own construct; we know our own theory; we love our own fabrication. Still . . . does the artifice of our affection make our love any less real?

The intervening years are sucked down these acheronian halls like light into a black hole while you helplessly teeter upon the event horizon, where time is measured by the beating of a fly's wing in the stagnant air. ( )

Memories can bring comfort to the old and infirm, but memories can also be implacable foes, a malicious army of temporal ghosts forever pillaging the long-sought-after peace of our twilight years.

Self-pity is egotism undiluted, after all—self-centeredness in its purest form.

A child has little defense against the sight of a parent laid low. Parents, like the earth beneath our feet and the sun above our heads, are immutable objects, eternal and reliable. If one should fall, who might vouch the sun itself won't fall, burning, into the sea?

“Oh, Will Henry. After all we have been through, how could I send you away now, at our most critical hour? You are indispensable to me.” (вот это был такой важный момент в повествовании, я просто скакал по потолку)

The doctor frowned upon drinking and often expressed wonderment at men who willingly made imbeciles of themselves. (да, они очень похожи )

@темы: изба-читальня, otp: the one thing that keeps me human

---

БОЖЕ ПОЧЕМУ МНЕ ТАК СМЕШНО

короче посмотрите какая группа
взаимопонимание выручка поддержка
а народу у них сколько

(теперь я не чувствую такой embarassment за пение двух партий одновременно)

упд.: соррь, это оказывается artic monkeys, что-то новенькое на музыкальном рынке

@темы: the medicine of the mind, high green lads

---

Моя бабушка только что единолично продемонстрировала главную проблему России, точнее, её населения (не всего, но большинства).

- Третий день в банк хожу, пенсию всё не перевели, звоню в Пенсионный фонд, не могу дозвониться, когда ж её дадут? Ещё эти очереди...
- А мне вот зарплату первую переводили на пенсионную карту, - вспомнил я. - Почему нельзя сделать так, чтобы пенсию на карту переводили?
- Можно.
Я задаю вопрос своим взглядом. Бабушка не понимает, мне приходится озвучивать:
- Так почему тебе так не сделать? Ни очередей, ни ожидания, пенсия приходит тебе на карточку, ты её снимаешь, когда тебе надо!
- Да зачем все эти новомодные карточки, я и пользоваться ими не умею. Эх, эти очереди, вот куда правительство смотрит?


Какая-то инстинктивная боязнь нового (я не говорю, что новое - всегда хорошее, но такая неофобия переходит все границы), как следствие - отрицание прогресса, вечное топтание на одном месте, дикий страх двигаться вперед.
Мы будем жаловаться на очереди и винить государство, но мы будем отрицать разумный выход из такой ситуации, потому что он неизведан и пугает нас обязательством узнать и попробовать нечто непривычное для нашего маленького мирка.

@темы: another minute of your life

---

Я дочитал трилогию Делириума. Вопрос ЗАЧЕМ стоит передо мной со вчерашнего вечера.
Под катом: лучшая рецензия с ливлиба и немного моих мыслей.

Рецензия на книгу «Requiem»

На пару с тэгом ‘я дочитываю серии’ пора вводить тэг ‘нафига я дочитываю серии’. Еще во второй книге было понятно, что рисовать глобальную картину мира автор не собирается, и я уже настроилась на местечковый пататрак, но, честное слово, никак не ожидала, что он окажется настолько местечковым. И настолько скучным. За долгие годы кактусовой диеты мы уже привыкли к тому, что YAF может быть каким угодным – глупым, наивными, поверхностным, банальным, слезливо-сопливо-спермотоксикозным... Но скучным? Это уже за гранью!

Ближе к концу книги хочется, чтобы героев перестреляли уже наконец, чтобы и они не мучились, и читатели занялись более полезными делами. Хотя нет, оставьте в живых Джулиана и найдите ему классную девчонку, а не это унылое убожество с библейским именем.

И еще объясните мне: уже сорок лет как немаленькую страну превратили по сути в Северную Корею: трахаемся не за ради удовольствия, а токмо для продолжения рода, экономим электричество, вредных книг не читаем и дышим строго по указанию свыше. Но если Северная Корея – это плевок на карте, то Америка – весьма заметный кусок суши. При этом не раз говорится, что, например, в Канаде порядки совсем другие. Что происходит во всем остальном мире, если никого не волнуют американские социальные эксперименты?

Ну и как не попрыгать на костях развязки всей этой эпопеи? Я люблю открытые финалы, они, как правило, оставляют больше пространства для подумать и сделать выводы. Но здесь, сколько ни думай, мысль одна – что, чернила закончились? То что мысли закончились, мы поняли еще по предыдущей книге, но на чернила-то можно было не скупиться? А то создается ощущение, что автор просто не знала, как выкрутиться, и решила, что читатели умные, сами что-нибудь сообразят. Вот и я придумала: «...а потом прилетел астероид, и все умерли, даже тараканы». Честное слово, конец ничем не хуже, чем у Оливер, вот только тараканов жалко. И Джулиана тоже...

La_Strada,
http://www.livelib.ru/review/242464

Итак, авторша, решив не обижать никого, оставила... открытый финал. Нет, не просто "открытый финал", как "они победили, но неизвестно, с кем осталась Лина", нет. "Открытый финал" в смысле: "вот идет буча в городе, Лина бежит сквозь выстрелы и смотрит на окружающих её людей... Хотя, знаете что? Конец". For all I know, восстание провалилось, режим восторжествовал, каждого из героев казнили каким-нибудь изощренным методом. Открытые финалы - это хорошо, когда действительно не нужна определенность. Как, например, разрешение пресловутого треугольника (о, до него мы доберемся). Но когда три книги что-то строится, когда сюжет медленно подводит тебя к кульминации (кульминацией, прошу заметить, стало даже не всенародное восстание, а просто набег на Портланд с бомбёжкой города), а потом автор просто обрезает нить, вот буквально ножницами. Я даже сначала подумал, что у меня книга не до конца скачалась. И, кстати, об уже упомянутом масштабе восстания: я был уверен, что там будет встряска на всю страну, аки Голодные Игры, но нет, затронут один город, и то, перед этим самым восстанием автор показала, что новый порядок тоже не работает, люди режут друг друга и живут в таких ужасных условиях, что режим кажется не таким страшным. Так ради чего всё это? Снова этот вопрос: ЗАЧЕМ?

А теперь о треугольнике. ДА ВСЁ ТАК И ЗАКОНЧИЛОСЬ, КАК Я И ДУМАЛ
Значит, на начало третьей книги у нас есть: Лина, бедный Джулиан, которого она вытащила из его дома и потащила за собой в дикие леса и Алекс, напомню, ОН ТЕПЕРЬ ДРУГОЙ. Три четверти книги Лина смотрит на Алекса, он смотрит на нее, но, напомню, ОН ТЕПЕРЬ ДРУГОЙ, поэтому он её не любит. Пару раз она оборачивается и ловит на себе его взгляд, взгляд знакомого ей Алекса, но, напомню.... В общем, ближе к концу книги он УХОДИТ, потому что БОЛЬШЕ ТАК НЕ МОЖЕТ. Лине говорит "новая девушка Алекса" (да, блин, там дичайшие картины лагерей с взбесившимися людьми на фоне, но важнее то, что у Алекса новая девушка): "Ты знаешь, он все еще тебя любил". ИМПОССИБУРУ! -думает Лина. - ОН ЖЕ ТЕПЕРЬ ДРУГОЙ. ОН ЖЕ СКАЗАЛ МНЕ, ЧТО МЕНЯ НЕ ЛЮБИТ, А ЗНАЧИТ, ЭТО ПРАВДА.
Энивей, очень жалко Джулиана, который всё это время, всю гребаную книгу пытается что-то доказать, помогает восстанию больше, чем Лина за все три книги, одновременно хочет помочь и ей самой, и вообще прям хочется его вынуть из этой книги, накормить печеньками и больше туда не пускать. Он слишком хороший персонаж для этой вакханалии.
Итак, у нас конец книги. Остался десяток страниц, буча в Портланде идет полным ходом, никто не знает, зачем, для чего, что будет после этого, какая, собственно, цель у бучи. Неважно. Лина на пляже. (Я тоже не знаю, не спрашивайте). Она видит Алекса, который, конечно, оказался в том же городе.
И тут, ребята, охуенный плот твист, я просто орал в ночи. Оказывается, он все еще ее любит!!! Более того, она его тоже!!! Can you imagine???
После трогательного объяснения, Лина берет свою сестру за руку, и они бегут навстречу падающей стене, оглядываясь на окружающих их товарищей, которые проделывают путь к свободе... Конец книги.
Ну а потом на стену выходит одинокий солдат с пулеметом наперевес и перестреливает их всех. А что? Финал же открытый.

Иногда мне даже становится жаль, что я становлюсь адептом принципа "не суди, пока сам не попробуешь". Попробовал. Сужу.

@темы: изба-читальня

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Вчера я писал про Делириум, а вчера в ночи дочитал вторую книгу трилогии
Ничего не могу поделать, хоть местами у меня и начинает развиваться диабет от слащавости сюжета, мне интересно, чем все дело закончится, хотя это, в принципе, легко предсказать.

болтовня со спойлерами

Вообще то, что Алекс ни хрена не умер было понятно еще во время сцены у забора, так Что мне понравилось в этой книге: за это время Лина стала этакой Зеной, королевой воинов, так что по крайней мере, её ПОВ стал не так уныл, даже наоборот. Не совсем понятна логика вставок из её жизни in the Wilds, например, как правильно кто-то отметил, если они знали, что наступят такие холода, то почему ждали до последнего, прежде, чем идти на юг? Тем не менее, сцены смерти персонажей меня даже тронули, правда, автор решила пойти безопасным путем и убила половину персонажей второстеепнного плана, о которых, кроме имени, мы вообще мало чего знали. Все главные персонажи из всего вышли сухими (а кто-то даже вернулся с того света. Точнее, их было аж двое).
Весь сюжет книги заключается в том, что Лина оказывается в заложниках с одним из важнейших лиц в режиме, Джулианом, и, естественно, он в нее влюбляется, но там такая милота, я прямо зашипперил даже, пожалуй с силой десятка солнц. К тому времени, когда мой шип стал каноном, я уже молил сюжет не возвращать Алекса, потому что он стал совершенно не к месту и должен был оставаться лишь напоминанием для Лины, должен был оставаться фигурой из прошлого, которая подталкивает, которая напоминает о жертвах, которые ей пришлось принести. Ну, СТРАДАНИЯ, всё, как я люблю.
Но тут книга решила мне напомнить, что я читаю кидалт, и тут не обойтись без любовного треугольника, ну просто никак, не бывает кидалта без треугольников. Зато там очень клёвая сцена, когда Джулиан спрашивает,будут ли они вместе вечно, Лина такая "браток, да без бэ" и тут ХРИПЛЫЙ ГОЛОС ИЗ-ЗА УГЛА [драматичная музыка]: "Не верь ей". Ну и собсна конец книги, время было два ночи, я начал читать третью, но понял, что пожалуй, не стоит, но из того, что я успел прочитать, понятно, что Алекс перенес пытки™, и теперь он другой™. Почему-то мне это снова напомнило ГИ (интересно, почему?), именно поэтому я думаю, что представляю, чем закончится трилогия. С другой стороны, я все равно шипперю Лину с Джулианом, так что надеюсь, что в ходе тотального восстания™ Алекса окончательно убьют, и будет драма и хэппи энд для моего шипа.
(хотя есть еще вариант, что убьют Лину, и Джулиан и Алекс останутся одни. Вот подумал об этом и понял, что такой вариант самый зашибись).

3 цитатки с ливлиба. я не додумался записывать свои

It occurs to me, then, that people themselves are full of tunnels: winding, dark spaces and caverns; impossible to know all the places inside of them. Impossible even to imagine.

In approved places, every story serves a purpose. But forbidden books are so much more. Some of them are webs; you can feel your way along their threads, but just barely, into strange and dark corners. Some of them are balloons bobbing up through the sky: totally self contained, and unreachable, but beautiful to watch.
And some of them - the best ones - are doors.

Droplets, droplets: We are all identical drips and drops of people, hovering, waiting to be tipped, waiting for someone to show us the way, to pour us down a path.

@темы: изба-читальня

---

Я люблю красивые картиночки и красивую музыку, а еще я люблю совмещать их.
Эта ассоциация пришла мне в голову еще в тёмные времена хиатуса (я имею в виду, прошлого хиатуса), но после третьего сезона она еще сильнее.

When you caught my eye
I saw everywhere I'd been
And wanna go to

@темы: the medicine of the mind, the consulting detective, otp: take my hand